Сегодня знаменитому неврологу, нейропсихологу и писателю Оливеру Саксу исполнилось бы 85, но он скончался три года назад. Представляем вашему вниманию перевод его последнего эссе, которое вышло уже после его смерти в журнале The New York Review of Books.
Уолтер Б., приветливый и отзывчивый мужчина сорока девяти лет, пришел ко мне в 2006 году. Подростком он пережил травму головы и теперь страдал от эпилептических приступов, что проявлялось в форме дежавю, которое могло случаться десятки раз за день. Иногда он слышал музыку, которую никто другой не мог услышать. Он не мог понять, что с ним случилось, и, опасаясь насмешек или чего похуже, ни с кем не делился своими странными ощущениями.
В конце концов он обратился к врачу, который поставил диагноз «височная эпилепсия» и прописал ряд противоэпилептических препаратов. Однако приcтупы только участились. После десяти лет приема разных противоэпилептических препаратов Уолтер обратился к другому неврологу – эксперту по лечению «неразрешимых» эпилепсий. Тот предложил более радикальный подход – удалить хирургическим путем судорожный очаг в правой височной доле. Это немного помогло, но через пару лет потребовалась вторая, более серьезная операция. Второе хирургическое вмешательство наряду с медикаментозным лечением сдерживали приступы более эффективно, но вскоре появились весьма своеобразные проблемы.
Уолтер, ранее сдержанный едок, превратился в настоящего обжору. «Он стал набирать вес, – его жена рассказывала мне позднее. – Размер штанов вырос на 3 размера за 6 месяцев. Его аппетит был неконтролируемым. Он мог проснуться среди ночи и съесть целый пакет печенья или кусок сыра с большой пачкой крекеров».
«Я ел все, что видел, – говорит Уолтер. – Если бы вы поставили на стол машину, я и ее бы съел». Он стал также очень раздражительным: «Дома я по несколько часов бушевал из-за всяких мелочей (нет носков, нет ржаного хлеба, много критики). Когда я ехал домой, на слиянии дорог меня поджал водитель. Я ускорился и подрезал его. Опустил окно и показал средний палец, стал кричать на него и швырнул металлическую кружку в его машину. Он позвонил в полицию, меня остановили и оштрафовали».
У внимания Уолтера развился эффект «все или ничего». «Я очень легко отвлекался, так что не мог ничего начать или закончить», – вспоминает он. Вместе с тем появилась склонность к «увязанию» в разных действиях – например, он мог играть на пианино восемь или девять часов подряд.
Еще больше тревожило то, что у Уолтера развился ненасытный сексуальный аппетит. «Он все время хотел секса, – рассказывала его жена. – Он перестал быть теплым и отзывчивым партнером, стал думать только о своих желаниях. Он постоянно хотел секса после операции, минимум 5 – 6 раз за день. Также он отказался от прелюдий, хотел получать все сразу».
Удовлетворенность наступала всего на несколько мгновений, через несколько секунд после оргазма он хотел совокупления снова и снова. Когда жена выбилась из сил, он обратился к другим способам. Уолтер прежде всегда был преданным и верным мужем, но теперь его сексуальные желания, его побуждения распространялись за пределы моногамных гетеросексуальных отношений, которыми он довольствовался со своей женой. Переключить сексуальное внимание на мужчину, женщину или ребенка для него было немыслимо, и он решил, что интернет-порнография будет наименее пагубным выходом, это могло дать некое удовлетворение, хотя бы в фантазиях. Он часами мастурбировал перед монитором, пока жена спала.
Как только он начал смотреть взрослую порнографию, разные сайты стали подстрекать его купить детскую порнографию, что он и сделал. Он также начал проявлять интерес к другим формам сексуального удовлетворения – с мужчинами, животными, всевозможными фетишами. Встревоженно стыдясь этих новых влечений, столь чуждых его прежней сексуальности, Уолтер оказался втянут в мучительную борьбу за самоконтроль. Он продолжал ходить на работу, выходить в свет, встречаться с друзьями, чтобы поужинать или сходить в кино. В это время он был способен сдерживать свои побуждения, но ночью, наедине с собой, сдавался им целиком. Ощущая глубочайший стыд, он никому не рассказывал о своем затруднительном положении и жил двойной жизнью более девяти лет.
Затем случилось неизбежное – федеральные агенты нагрянули в дом Уолтера, чтобы арестовать его за хранение детской порнографии. Это было ужасно, но также принесло облегчение, потому что он больше не должен был скрываться и притворяться. Он назвал это «выход из тени». Секрет теперь раскрылся для его жены и детей, а также для врачей, которые немедленно посадили его на комбинацию препаратов, которые снизили – на самом деле практически устранили – сексуальное влечение, так что ненасытное либидо сменилось отсутствием либидо вообще. Его жена сказала мне, что его поведение немедленно «возвратилось к любви и сочувствию». По ее словам, как будто «неисправный переключатель выключили» – переключатель, который не имел промежуточной позиции между включением и выключением.
Я видел Уолтера несколько раз в период между его арестом и обвинением, и он испытывал страх – в основном перед реакцией друзей, коллег и соседей. («Я думал, что они будут тыкать в меня пальцами и забрасывать яйцами».) Но он полагал маловероятным, что суд будет рассматривать его поведение как криминальное, ввиду его неврологического состояния.
Но в этом Уолтер ошибался. Спустя пятнадцать месяцев после ареста его дело наконец дошло до суда, и ему были представлены обвинения в скачивании детской порнографии. Прокурор настаивал на том, что так называемое «неврологическое состояние» не имеет значения, это всего лишь отвлекающий маневр. Уолтер, по его словам, всю жизнь был извращенцем, угрозой для общества, так что должен быть посажен на максимальный срок в 20 лет.
Невролог, который изначально предложил операцию на височной доле и лечил Уолтера почти 20 лет, был вызван в суд в качестве свидетеля-эксперта, а я отправил письмо для прочтения в суде, которое объясняло эффекты операции на мозге Уолтера. Мы оба указывали на то, что состояние Уолтера – это редкий, но хорошо узнаваемый синдром Клювера – Бюси, который проявляется в виде ненасытного обжорства и сексуального влечения, иногда в сочетании с раздражительностью и отвлекаемостью, виной чему чисто физиологические причины. (Впервые синдром был выявлен в 1880-х у лобэктомированных обезьян и затем был описан у людей.)
Реакции «все или ничего», которые наблюдались у Уолтера, указывают на нарушение центральных систем управления, они могут наблюдаться, к примеру, у пациентов с болезнью Паркинсона, которые лечатся леводопой. В норме система управления имеет золотую середину и реагирует в сдерживающей манере, но у Уолтера системы возбуждения были постоянно «включены» – удовлетворение он испытывал едва ли, а вот желание росло и росло. Как только врачи узнали об этой проблеме, с помощью медикаментов сразу поставили его под контроль, пусть даже ценой, по сути, химической кастрации.
В суде его невролог подчеркивал, что Уолтер больше не был субъектом своих сексуальных позывов и что он никогда не приставал ни к кому, кроме своей жены. Он также отметил, что из более 35 фигурантов дел о педофилии, связанной с неврологическими расстройствами, только двое были арестованы и обвинены в преступном поведении.
В своем собственном письме в суд я писал: «Мистер Б. – человек блестящего интеллекта и реальной моральной чуткости и чувствительности, который в один момент был вынужден вести себя несвойственным образом под влиянием непреодолимого физиологического влечения… Он строго моногамен… Нет ничего в его случае или его теперешнем мышлении, чтобы утверждать, что он педофил. Он не представляет никакой угрозы ни детям, ни кому-либо еще».
В конце процесса судья согласилась с тем, что Уолтер не может быть привлечен к ответственности за то, что у него синдром Клювера – Бюси. Но его вина в том, что он не сообщил ранее о своей проблеме докторам, которые могли бы помочь, и много лет придерживался поведения, которое поддерживало преступную индустрию, тем самым вредя другим. «Преступление вроде вашего не обходится без жертв», – подчеркнула судья.
Она приговорила Уолтера к 26 месяцам в тюрьме, затем 25 месяцам домашнего заключения и пяти годам последующего наблюдения. Уолтер воспринял решение с удивительным самообладанием. Он сумел пережить тюремный срок с относительно незначительными последствиями и благотворно использовал свое время за решеткой: основал с некоторыми сокамерниками музыкальную группу, читал с упоением и писал длинные письма (он часто писал мне о книгах по неврологии, которые прочел).
Его приступы и синдром Клювера – Бюси остались под бдительным контролем лекарств, и жена не оставляла его в годы заключения и домашнего ареста. Теперь, когда Уолтер стал свободным человеком, они почти вернулись к своей прежней жизни. По-прежнему ходят в церковь, где поженились много лет назад, и проявляют общественную активность.
Когда я увидел Уолтера недавно, он явно наслаждался жизнью, радуясь, что нет больше секретов, которые надо скрывать. Он излучал спокойствие, которого я никогда у него прежде не видел. «Я действительно на своем месте», – сказал он.
Перевод: Андрей Балканский. Все права на данный русскоязычный текст принадлежат нашему журналу. Если вы хотите поделиться с друзьями и подписчиками, можно использовать фрагмент и поставить активную ссылку на эту статью – мы будем рады. С уважением, Батрахоспермум.
Вас также могут заинтересовать статьи:
Последний год Оливера Сакса
Чудо-женщина, которая все время теряется
Важные нейросиндромы, к которым стоит присмотреться
Комментарии: