Если вы улыбаетесь, то это вовсе не означает, что вам весело, – вы просто хотите, чтобы другие к вам тянулись. Если вы нахмурились, то это не значит, что вы сердитесь, – вы всего лишь жаждете от окружающих тотального подчинения. Примерно таковы тезисы новой неоднозначной теории, получившей название «поведенческо-экологический взгляд» (Behavioural Ecology View). Согласно ей, выражения лица не являются универсальными маркерами эмоций, но служат гибким инструментом влияния на поведение других людей.
Испокон веку считается, что внутренние переживания транслируются вовне при помощи мимики: каждой эмоции из некоего базового набора соответствует своя мимическая комбинация на лице. Эта традиционная точка зрения носит название «теория базовых эмоций», и ее поддерживают 80% исследователей – специалистов по эмоциям, согласно недавнему опросу. Истоки теории усматривают в учении Рене Декарта о «страстях души», а то и в античных воззрениях Аристотеля. В целом получается, что это типичный продукт западной цивилизации, но поскольку набор мимических комбинаций, соответствующих базовым эмоциям, стандартен для большинства культур нашей планеты, то теория выдается едва ли не за универсальный закон человеческой природы.
С такой позицией готовы поспорить психологи Карлос Кривелли из Университета Де Монтфорт в Лестере (Великобритания) и Алан Фридлунд из Калифорнийского университета в Санта-Барбаре (США). В своей недавней публикации они указывают на ряд методологических проблем в исследованиях туземных сообществ и предъявляют примеры культур, в которых обнаруживаются противоречия с общепринятой теорией – в частности, с тезисом об универсальном характере распознавания эмоций по лицам.
Так, незнакомые с концепцией эмоций представители народа химба с северо-запада Намибии оказались вовсе не так хороши в определении эмоций по фотографиям, как типичные американцы. Юные жители островов Тробриан (Папуа – Новая Гвинея) и острова Матемо (Мозамбик) разве что улыбку смогли худо-бедно соотнести с радостью, а в других мимических выражениях запутались. Тробрианцы вообще склонны видеть в лицах не эмоции, а скорее поведение или настроение: про улыбающегося человека они скажут, что он смеется, или что ему хорошо, или что его приворожили, но о том, что он внутри радостен и счастлив, они не говорят. А испуганное лицо – искаженное страхом в понимании представителей западной цивилизации – они воспринимают как демонстрацию угрозы.
Сторонники теории базовых эмоций сочли бы подобные отклонения результатом влияния местных культурных традиций. Но Кривелли и Фридлунд не согласны: испуганное лицо трактуют как угрожающее не только тробрианцы, но и представители некоторых африканских, амазонских и тихоокеанских туземных сообществ. «Данные отклонения… могут указывать на фундаментальное человеческое многообразие», – подчеркивают они. А то, что люди из разных уголков Земли ассоциируют улыбку с радостью, – это, по их мнению, скорее результат конвергентной культурной эволюции, нежели какая-то врожденная программа распознавания.
А как же улыбки младенцев при виде мамули, спросите вы. Даже самые юные груднички округляют глазки, если напугать их сатанинским визгом, и морщат носик, если им не нравится сися. Новая теория, однако, утверждает, что эти мимические проявления необязательно отражают их радость, страх или отвращение. Карапузы пользуются ими для влияния на поведение взрослых. И во взрослой жизни «эмоциональная» мимика сохраняет ту же манипуляторскую функцию. «Наши выражения лиц – это не про нас и наш внутренний мир; они – про вас», – пишут авторы.
Вот какие истинные коммуникационные функции несут в себе привычные выражения лиц, согласно поведенческо-экологическому взгляду (в скобках указаны традиционные интерпретации с точки зрения теории базовых эмоций):
— улыбка («радость») – призыв поиграть или дружить;
— надутые губы («печаль») – сигнал о нужде в помощи или защите;
— хмурые брови («злость») – требование подчиниться;
— открытый рот («страх») – попытка предотвратить атаку путем демонстрации подчинения и отступления;
— наморщенный нос («отвращение») – отказ от текущего варианта взаимодействия;
— покерфейс («ноль эмоций») – желание завести взаимодействие в никуда.
Таким образом, «наши лица – это «социальные инструменты», которые, как и многие демонстрации у животных, применяются в качестве знаков условного действия в социальных переговорах, и то, как они функционируют, зависит от контекста текущего социального взаимодействия, взаимодействующих субъектов и истории их взаимодействий», отмечают Кривелли и Фридлунд.
Имеется ряд исследований, свидетельствующих о том, что люди активнее используют мимику, если рядом с ними находятся другие люди. Когда участники эксперимента выходят из лаборатории в зеленую залу с красным креслом, образовавшуюся на месте тусклого коридора, через который они заходили, их лицо оказывается более «удивленным», если в кресле они видят человека, а тем более знакомого. Игроки в боулинг отчего-то улыбаются не в триумфальный момент страйка, а когда разворачиваются на дорожке, чтобы кинуть торжествующий взгляд на других игроков. Футбольные болельщики практически не улыбаются, наблюдая голы в одиночку, зато с друзьями у них рот до ушей, хоть кокошники пришей. Дзюдоисты вообще нечасто улыбаются, но если и делают это, то не в момент победного броска или надевания золотой медали на их могучую шею, а лишь когда взаимодействуют со зрителями – машут им рукой мохнатой и виляют монобровью.
Критики поведенческо-экологического взгляда непременно укажут на то, что мы часто улыбаемся, хмуримся и строим прочие гримасы наедине с самими собой. На это Кривелли и Фридлунд возражают, что, даже находясь физически в одиночестве, мы никогда не пребываем в состоянии одиночества психологического. «Нашими субъектами взаимодействия могут быть нафантазированные люди, реальные существа нечеловеческой природы, люди не в непосредственной близости или любые близко расположенные объекты», – пишут они. Даже если в комнате помимо вас лишь плесень – вы не одиноки.
При этом авторы признают, что их теория в настоящее время куда менее исследована экспериментально, нежели теория базовых эмоций. Она обречена на вечную критику хотя бы потому, что «требует стряхнуть вуаль романтики с человеческой природы, из-за которой лицо считается полем битвы между внутренним «аутентичным Я» и внешним «социальным Я». «В рамках поведенческо-экологического взгляда оба Я иллюзорны, – подытоживают психологи. – Мы единые организмы, и, как и наши слова, голоса и жесты, наши выражения лиц являются частью наших планов действий в реалиях социальной коммерции». И если подобные выводы вызывают у вас скептическую улыбку, то это потому лишь, что вы хотите подружиться с плесенью.
Текст: Виктор Ковылин. Научная статья: Trends in Cognitive Sciences (Crivelli & Fridlund, 2018)
Все права на данный текст принадлежат нашему журналу. Если вам понравилось его читать и вы хотите поделиться информацией с друзьями и подписчиками, можно использовать фрагмент и поставить активную ссылку на эту статью – мы будем рады. С уважением, Батрахоспермум.
Вас также могут заинтересовать статьи:
Рефлекс испуга как окно вашей души
Способна ли нейробиология понять Донки Конга?
Эффект предпочтения собственных теорий заставил уверовать в хищных ниффитов
Комментарии: