Бабочкам не пристало убивать. Они слишком красивы для этого, слишком изящны, слишком хрупки. Бабочки должны порхать, и пить нектар, и садиться на нос щеночкам. Они не должны убивать – они не способны убивать.
Когда они бабочки. Дело в том, что разные виды бабочек-голубянок, до того как стать бабочками, наводят ужас на муравьев. Взрослые самки выискивают колонии мирмиков и откладывают яйца неподалеку от них. Из яиц вылупляются гусеницы (бабочки настолько великолепны, что мы даже не называем их личинок личинками – это гусеницы), проникающие в колонию. Потом, в зависимости от разновидности голубянки, гусеницы действуют одним из двух способов, ни один из которых не сулит муравьям ничего хорошего: они промывают рабочим мозги, чтобы те либо их кормили, либо позволили им съесть личинок колонии. Это не вполне нормальное поведение для гусениц, которые почти у всех видов ограничиваются пожиранием растений. К тому же это большой риск – пытаться обмануть свирепых муравьев, чтобы они тебя кормили. Но и выигрыш велик: гусеница получает не только убежище, но и целую армию, способную защищать ее, пока она растет, чтобы превратиться в бабочку, которая, может быть, если повезет, когда-нибудь сядет на нос щеночку.
Учитывая все внимание, прикованное к муравьям – со стороны зомбирующих паразитов вроде кордицепса и червей, не говоря уже о тех, кто не прибегает к хитрым манипуляциям, – им приходится сохранять бдительность. И муравьи выработали сложную систему оповещения, чтобы не дать врагам проникнуть в колонию, – используют для различения своих и чужих в первую очередь запах. А некоторые виды дополняют свои методы общения звуком, потирая стридуляционный орган на брюшке, чтобы издавать стрекот. Так что, если вам пришло в голову вторгнуться в колонию и эксплуатировать ее обитателей, вам нужно преодолеть две дополняющие друг друга линии защиты. Кроме того, жизнь наших гусениц осложняет то, что стрекот муравьев не универсален – он различается у рабочих и матки. Но это, как ни странно, именно тот фатальный просчет, который гусеницы научились использовать.
Итак, как я уже говорил, у гусениц есть две разные стратегии. Гусеницы хищных разновидностей избегают обнаружения, подражая запаху муравьев, и, затесавшись между рабочими, ищут себе изолированную камеру внутри муравейника. Из этого убежища гусеница время от времени выползает в выводковую камеру, пожирает нескольких личинок муравьев и возвращается. Любой взрослый муравей, столкнувшийся с ней по пути, не обращает на это внимания. Но еще коварнее гусеницы «кукушечных» разновидностей. Они тоже подражают запаху муравьев колонии, но более нагло. Расположившись среди личинок, эти гусеницы требуют от муравьев кормить их пищей, которую те отрыгивают; более изысканно этот способ питания называется трофаллаксисом.
Все это время и те и другие гусеницы издают такие же звуки, как и муравьи, потирая крошечный гребенчатый орган. Когда гусеница зовет, муравьи-рабочие собираются вокруг нее, трогают ее усиками или неподвижно стоят на паразите – точно так же ведут себя рабочие, ухаживающие за маткой. И действительно, зов гусеницы куда больше похож на позывные матки, а не рабочего муравья. Так что пришелец попадает в колонию, подражая запаху, а потом использует звук, чтобы возвыситься до статуса монарха, хотя выглядит презренной личинкой. И рабочие покупаются на это. В случае беды они будут спасать гусениц прежде, чем своих собственных личинок, и готовы убивать и скармливать их паразиту, если запасы еды подходят к концу.
Но эта история становится еще невероятнее с появлением третьего действующего лица. Самке голубянки нужно как-то найти правильную колонию, потому что ее малютки могут подражать только мирмикам и никому другому. И тут на помощь приходит не что иное, как душица. Когда муравьи селятся под ней и повреждают ее корни, душица выделяет большое количество карвакрола, ядовитого для большинства видов муравьев. Но не для мирмиков. Это дает им преимущество: поселившись под таким растением, они могут не беспокоиться о конкуренции.
Проблема в том, что для мамы-бабочки, парящей над их головами, этот запах – все равно что сигнальная ракета. Она специально – в восемь раз чаще – выбирает душицу, выделяющую особенно много карвакрола, и откладывает свои яйца на растение. Из яиц вылупляются гусеницы, которые питаются цветками душицы, а потом падают на землю. Муравьи-рабочие подбирают гусениц, пахнущих муравьями, посчитав их частью своей семьи, и уносят чудовищ к себе домой.
Это большая ошибка: гусеница набирает всего 2 % биомассы, питаясь растением, а остальные 98 % – питаясь личинками муравьев. И в большинстве случаев, объединившись с парой других гусениц, способна уничтожить колонию, пожрав ее молодое поколение. Получается, что душица использует бабочек, а бабочки используют душицу. Гусеница, может, и питается поначалу цветками растения, но, уничтожая муравьиную колонию, разрушающую его корни, она помогает ему выжить. Так что неуязвимость к карвакролу, дающая мирмикам преимущество перед другими муравьями, может и губить их.
Однако эта история становится совсем уж невероятной с появлением четвертого действующего лица, тоже манипулятора. Есть осы, которые проникают в колонию, но не ради муравьев, а чтобы использовать гусениц как источник пищи для своего потомства. [Здесь и далее под «осами» имеются в виду наездники – перепончатокрылые паразитоиды, родственные осам, но в отличие от них не имеющие жала, зато обладающие могучим яйцекладом. – Прим. ред.] Для этого нужно миновать рабочих, которые теперь считают гусениц частью своей семьи. Так что оса применяет собственное химическое оружие – коктейль из разных веществ, одни из которых привлекают или отпугивают муравьев, а другие вызывают агрессию.
Таким образом, муравьи приближаются, вступают в контакт – и сходят с ума. «Оскверненные» чужими феромонами, они бросаются на своих товарищей, распространяя вещество на всех, до кого дотрагиваются. Сестры рвут на части сестер, безумие охватывает колонию, как болезнь, выводя из строя три четверти муравьев*. В этом хаосе оса добирается до гусеницы, вводит в нее свои яйца и покидает колонию. Личинки осы пожирают гусеницу изнутри, губя паразита, который был рожден править.
*Это напоминает любой зомби-хоррор, где вирус стремительно распространяется среди популяции, на месте превращая людей в кровожадных монстров, пока орды живых мертвецов не заполнят улицы. Да, вирусы так не умеют, но быстродействующие феромоны муравьев – пожалуйста. Это временное воздействие, но столь же мощное, как коварный зомби-вирус из фильмов.
Гусеница-убийца и живущая в ней оса на первый взгляд могут показаться не относящимися к зомбирующим животным, но дослушайте до конца. Да, они не проникают внутрь тела. Они не впрыскивают жертвам яд, подчиняющий разум, не управляют мышцами и не селятся в мозгу. Потому что им это не нужно: их химические вещества работают на расстоянии и позволяют контролировать хозяев издалека. Они манипулируют поведением, хитростью заставляя хозяина отказаться от своих интересов в пользу паразита.
Они гипнотизеры. Многие из десяти тысяч видов так называемых социальных паразитов, использующих колонии муравьев, пчел или термитов, взламывают систему через чувства жертв, их умвельт, а не с помощью физических манипуляций. Это промывка мозгов не одному организму, а суперорганизму колонии. Значит, социальные паразиты занимают две смежные вселенные одновременно: умвельт, который воспринимают гусеницы или осы, где они находят и используют своих жертв, и особый умвельт колонии. Это непростая задача, но если они с ней справятся, то получат армию зомби, готовую исполнять любые их приказы.
Вас также могут заинтересовать статьи:
Самый дорогой в мире паразит в беде
Гусеница Эпипомпонья – паразит в овечьей шкуре
Зомби-паразитизм: когда телами управляют хитрецы, которыми управляют гены
Комментарии: