Такую вот жестокую картину нарисовал позднеплейстоценовый копролит из формации Туро-Пассо, штат Риу-Гранди-ду-Сул (Бразилия).

Не поймите буквально: едва ли окаменевшая какашка размякла и ожила, после чего, тихонько крякнув, выжала из себя вонючие краски, чтобы живописать ими по холсту бытия. Смысл тут фигурален: изучение копролитов позволяет получить информацию о рационе и пищевом поведении их производителей («продюсеров», если по-английски), как и о трофических отношениях между вымершими видами, а также об условиях среды и даже о климате местности, где они обитали до вымирания. Копролит – своего рода «капсула времени», заложенная в Землю с посланием потомкам о том, как когда-то и кому-то сытно или голодно жилось.

Чтобы расшифровать послание, мало повертеть в руках ископаемую фекалию, таращась на нее, щупая и нюхая, – надо ее как минимум измерить, оценить форму и телосложение, рассмотреть под микроскопом, в том числе сканирующим электронным, сделать ей компьютерную томографию, дабы не распиливать бедняжку зазря, а еще провести энергодисперсионную рентгеновскую спектроскопию с целью узнать, из чего дорогуша состоит. Можно даже попытаться извлечь из нее ДНК, липиды и белки, если она не слишком дряхлая, и таким образом получить еще больше данных как о ее производителе, так и о его пище. Все это (разве что кроме последнего) проделала команда бразильских палеонтологов, сожалеющих о недоизученности южноамериканских «копроценозов» эпохи плейстоцена.

В их руках оказался белесо-серый копролит по кличке MCP-5176-PV, предположительно выкаканный неким внушительным хищником. Еще бы: 18 см в длину, 4 см в толщину – сарделька что надо! Такою мог бы похвастаться даже смилодон («А ты правда продюсер копролита?» – хочется у него спросить). Возможно, это было какое-то иное кошачье размером с ягуара или пуму, хотя у современных крупных кошаков экскременты обычно не превышают 13 см в длину и 3 см в толщину. А может, это было и не кошачье вовсе, а собачье – протоцион, например. Обилие фосфора и кальция явно намекает на фосфат кальция из костей и плоти – высокая доля этих элементов характерна именно для хищного стула. Пыльца, впрочем, тоже нашлась, но это не значит, что хищник закусил цветочным салатом, – ее малочисленность скорее свидетельствует о случайном проглатывании растительного материала во время питья или пожирания внутренностей травоядной жертвы.

Кто же был той жертвой? И на этот вопрос дала ответ древнючая какаха (не поймите буквально, она не заговорила внезапно, о нет). Ученые обнаружили в ней более сотни остеодерм – кожных окостенений, похожих на таковые гигантских ленивцев из семейства Mylodontidae. Причем, судя по их небольшим размерам, съеденный ленивец был еще юным. Гигантский малыш, вероятно, забрел в речную пойму на юге нынешней Бразилии, где пал добычей хищного продюсера, кем бы он ни был, и там же выпал из его заднего прохода в переваренном виде, не считая остеодерм.

И хотя это не единственный известный копролит с остатками гигантских ленивцев и даже не самый длинный (в прошлом году был описан четырехчастный аргентинский какандрий смилодона общей длиной 24 см – на фото), он, несомненно, наложил много свежей информации в горшок знаний о копроценозах позднего плейстоцена, облегчил понимание палеоэкологических связей в Южной Америке и дал удобный толчок к новым исследованиям древних испражнений на лицо Земли.

---

Текст: Виктор Ковылин. Научная статья: Journal of South American Earth Sciences (Jacob et al., 2023)

Вас также могут заинтересовать статьи:
Краткая экскурсия по музею древних какахонтасов
Смок вавельский хрумкал кости, словно вафельки
Саблезубость – это секси