Чем дольше смотришь в микроскоп на сенокосца, тем больше глаз его смотрят на тебя. И это дюже странно. У сенокосцев, как известно, всего два глаза (речь не о косящих сено людях, для которых двуглазие не кажется чем-то нестандартным, а об особом отряде паукообразных, которые обычно славятся многоглазием). Поэтому, когда биолог Гильерме Гайнетт увидал у эмбриона обыкновенного сенокосца (Phalangium opilio) три пары глаз за раз, то крайне удивился. «Я не мог поверить собственным [двум] глазам», – вспоминает постдок Гарвардской медицинской школы в Бостоне, бывший тогда аспирантом Висконсинского университета в Мадисоне (США).

Шесть глаз светились в микроскопе флуоресцентными метками, прицепленными к опсинам – светочувствительным белкам, обеспечивающим зрение у всех животных. Меченые опсины четырех новоявленных глаз группировались примерно в тех же местах, где обычно располагаются добавочные глаза у восьмиглазых пауков и десятиглазых мечехвостов. (Мечехвосты традиционно не считаются паукообразными, однако некоторые молекулярные анализы помещают их именно среди арахнид, в том числе в исследовании 2022 года с участием Гайнетта.) Это говорит о вящей древности нейронной архитектуры зрения сенокосцев: две бонусные пары – это рудименты некогда функциональных глаз предковых арахнид.

Одна из них находится под основными глазами, вторая – у оснований передних ног, как бы на плечах. Боковые глазенки были и у ископаемого сенокосца Hastocularis argus, жившего во Франции 305 млн лет назад (поздний карбон), – его описали в 2014 году, включив в специально выделенный подотряд Tetrophthalmi, то есть «четырехглазые». В рамках гипотезы четырехглазого предка современных сенокосцев Гайнетт и коллеги захотели выяснить, как эти арахниды утратили лишнюю пару глаз, а оказалось, что они не только не утратили ее, но еще и сохранили вторую добавочную пару – правда, обе в рудиментарном виде. Смысла в группе «четырехглазых», похоже, и нет: те древние сенокосцы, несомненно, были тоже шестиглазыми, пусть это и не было очевидно.

Если ученые искусственно снижали экспрессию генов, отвечающих за развитие обычных глаз, то у эмбрионов Phalangium opilio не возникали и добавочные, и ничего такого меченого у них не светилось. Таким образом, то, что Гайнетт увидел в микроскоп, – это не случайные кучки опсинов, а именно что зачаточные глаза, чье формирование определяется генами зрения, а не какого-то хрения. И зрительные стимулы они передают в области мозга, «позиционно гомологичные» нейропилям пауков и мечехвостов, отмечают исследователи.

«Могут ли сенокосцы видеть плечами?» – вопрошает Гильерме Гайнетт, пожимая собственными. Вероятно, не так, как мы лицом. В их глазах нет линз для фокусировки света, но они могут быть к нему чувствительны и отличать свет от тьмы, а светлое от темного. Поведенческие исследования дадут более внятные ответы на этот и другие вопросы, вроде тех, могут ли сенокосцы косить своими недоразвитыми глазами и бывает ли на них ячмень или иное конкретное сено.

Текст: Виктор Ковылин. Научная статья: Current Biology (Gainett et al., 2024)

Вас также могут заинтересовать статьи:
У сенокосца из Колумбии на ногах растут мхи
Есть ли глаз на Марсе?
Сенопокалипсис Иеронима Босха